Где расположен главный водораздел Южного Урала?

Как-то давно, возвращаясь из Москвы на поезде, я впервые увидел, что представляет из себя долина реки Сим в том месте, где вдоль нее идет ветка транссибирской железнодорожной магистрали. Дело было кажется в мае или начале июня; заливные луга и стоящие на них отдельные раскидистые дубы светились молодой, еще не потемневшей за лето зеленью, а на противоположной стороне круто уходили вверх темные склоны Ажигардака. Все это оставило неизгладимое впечатление. Но затем было Кропачево - совершенно невзрачная, бледная и невыразительная равнина. Мурсалимкино, Кукшик, Тюбеляс.. Постылый лесостепной ландшафт с банальными березками. Я уже с нетерпеньем ждал, когда же наконец будет Златоуст: ведь там, помнится, все-таки есть горы. Но чем ближе поезд подъезжал к Златоусту, чем дольше я вглядывался в окно, в надежде увидеть нечто, подобное увиденному сегодня утром, тем больший ужас охватывал меня, и достиг своего пика в момент выхода из поезда, когда я в последний раз широко оглянулся вокруг и обнаружил, что гор нет!

Или кто-то посмеет назвать горами эти убогие холмы, кое-где торчащие на горизонте? Где буйство красок, где крутые лесистые склоны и черные распадки, где стремительная полноводная река, пусть и с коричневой, цвета кофе с молоком весенней водой, как это и подобает настоящей горной реке? И самое главное, где тот неподдельно мягкий солнечный свет, сглаживающий тени и заполняющий собой все труднодоступные уголки пространства? Вместо этого меня окружала плоская, слегка холмистая равнина, и лишь где-то далеко на горизонте проступали суровые нордические пейзажи Таганая и Уреньги.

Немного придя в себя, дома я достал свой чемоданчик с картами, и попытался разобраться с собственными ощущениями. Такое переживание, когда проезжаешь (переходишь) какую-то невидимую границу, и картина окружающего мира резко меняется, не было для меня новым. Вот, например, красивая зеленая (каким разным бывает зеленый цвет на топографических картах!) полуторакилометровка Главного Кавказского хребта в районе Туапсе. Здесь я тоже проезжал по железной дороге, и в свое время тоже сделал подобное наблюдение, когда в безоблачный летний день в какой-то момент вокруг тебя меняется не только ландшафт, но и освещенность и цветовая гамма окружающей картины. На одной стороне - мягкость, рассеяность, влажность, насыщенность красок, тепло, зелень, выраженность рельефа; на другой - жесткость, контрастность, сухость, блеклость, холод/жара, желтизна, сглаженность рельефа...

Или вот, например, еще шикарный фотоальбом с видами швейцарских Альп. Аскона, Луганское озеро - неужели это тоже Швейцария? Я бы подумал, Италия. А вот Санкт-Галлен, северные предгорья Альп. Ну это и ежу понятно, Швейцария. А все потому, что к северу от основного водораздела. Впрочем, север-юг тут ни при чем, главное - это водораздел, разделяющий влажные и сухие воздушные массы.

В общем выходило, что, проезжая по тому глупому полю на подъезде к станции Кропачево, я пересек водораздел между влажными и сухими воздушными массами. Чушь какая-то. Какой это водораздел? Какие-то дела отвлекли меня от этого вопроса, и я благополучно забыл о нем на пару лет.

Вспомнил я о нем, когда после многодневных усилий пересек наконец другой водораздел - между Уралом и (пока молчу), когда при виде открывшейся мне долины с просторными лугами, сосновыми лесами и мощной трапецией Иремеля с еще не растаявшими (хотел сказать "вечными") снегами на склонах, я испытал зеркальное отражение тех ощущений, которые испытал два года назад в Кропачево. На сей раз это была долина Белой в районе горы Улу-Байнас, выше Махмутово.

А еще через неделю, когда я добрался до своей обзорной пятикилометровки Южного Урала, я убедился в том, что чутье меня не обмануло. То самое кропачевское поле оказалось ни много ни мало водоразделом между бассейнами Белой и Уфы. И с тех пор на этой карте у меня красуется жирная красная линия собственноручно "открытого" водораздела. И сейчас я убежден, что для климатических различий и различий природных зон в пределах самогО Южного Урала (не Евразии, конечно) определяющим является именно этот водораздел.

Вот где он проходит. Начинаясь где-то в карстовых подземельях Уфимского плато, наглухо укрытых от человеческих глаз мордохлыстовыми дебрями, он постепенно выкристализовывается в хребет Каратау, отделяющий воды Сима от Юрюзани, и, не доходя каких-нибудь 15 километров до знаменитого санатория Янгантау, поворачивает на юг и спускается на водораздельные поля-полусырты, на одном из которых и примостилась станция Кропачево. Далее он спускается к югу по аналогичным полям восточнее Аратского и Серпиевки и севернее Карауловки; у Катав-Ивановска он взбирается ненадолго на хребет Амшар, чтобы тут же спуститься с него в междуречье верховий Лемезы и Нилы и затем пересечь хребет Сухих гор в районе вершин 989 и 1164. После этого он, отделив воды Тюльменя от Катавских, пересекает хребет Нары севернее Копешки и вползает на хребет Машак и далее идет по нему на юг. У истока Юрюзани водораздел разворачивается почти на 180 градусов и продолжает свое шествие на север по гребню сначала Кумардака, затем Бактов. Наконец, пройдясь по гребню Иремеля и спустившись с него на Аваляк, он заканчивается в узловой точке на стыке хребтов Ягодный, Аваляк, Уреньга и Урал-Тау.

А теперь посмотрим на различия ландшафтов в этих бассейнах. Сразу оговорюсь, что в высокогорье, где преобладают водонерастворимые кварциты (наши любимые курумники), и сама высота местности предполагает большое количество осадков, они будут минимальны. А вот ниже по течению рек, где больше осадочных пород, различия проявляются гораздо четче. Возьмем бассейн Белой: саму Белую, Сим, Лемезу, Инзер и т.д. Что мы увидим? Наверняка когда-то этот район представлял собой сыртообразное нагорье, но теперь, по прошествии миллионов лет, вода до такой степени изъела его, что от сыртов остались только гребни и глубоченные долины. Здесь вода поработала хорошо, ее было очень много, да и сейчас не мало. В этом году в Златоусте в течение всего июля капли, упавшие на землю, можно было посчитать по пальцам, Уфа же в это время жаловалась на высокий уровень воды в реках, вызванный "продолжительными дождями в горах". В каких горах? В тех самых, в бассейне Белой.

Сравним все это с природой Месягутовского лесостепного острова, занимающего по отношению к высокогорью аналогичную позицию, только по другую сторону водораздела. Это тоже известняковая возвышенность, высотой 300 - 400 метров. Но она сохранилась почти полностью, в отличие от своего юго-западного собрата. Только главные реки этого района - Ай и Юрюзань - пропилили себе глубокие стометровые каньоны, остальная же местность осталась равнинной. Значит, даже в стародавние времена, когда влаги было во много раз больше, основным источником воды для этих рек были высокогорные районы, а на возвышенной равнине осадков почти не было. Этим и объясняется каньонообразная форма их долин посреди плоских полей.

И в настоящее время мало что изменилось. В месягутовском лесостепном острове любоваться приходится преимущественно березами, в то время как в бассейне Белой широко распространены влаго- и теплолюбивые европейские породы деревьев дуб, вяз, клен, липа, ильм и т.д. Более влажный воздух сильнее рассеивает свет - возможно, это вносит свой вклад в восприятие цветовой гаммы пейзажа. Как в Асконе и Санкт-Галлене, Сочи и Краснодаре.

Конечно, ни с Кавказом, ни тем более с Альпами Южному Уралу тягаться не приходится. Но то, что описанные качественные отличия имеют в принципе одинаковую природу, у меня сомнений не вызывает. Таким образом, бассейн Белой является как бы огромным влагоуловителем на пути воздушных масс с запада на восток, и даже бассейн Уфы, не говоря уже об Урале и Миассе, находятся в его "дождевой тени". Поэтому я считаю этот водораздел, а вовсе не Урал-Тау, определяющим климатические и природные различия Южного Урала.