Эмоционально-техническое описание похода 2 КС по Южному Уралу в марте 2005 года

Несерьезная хроника

очень ответственного мероприятия, задуманного как лыжный поход II категории сложности по Южному Уралу группой лиц  из г. Магнитогорска

(под общим руководством Пикунова В.И.)

 

Сроки проведения: 03.03.2005 – 12.03.2005

 

Предполагавшийся маршрут: г. Магнитогорск – г. Учалы – п. Кирябинское - н/п Новохусаиново – хр. Аваляк - г. Иремель – п. Тюлюк – г. Барская Шишка - хр. Зигальга – г. Б. Шелом – ур. Двойниши – хр. Нары – ур. Юрюзань – п. Верхнеаршинский – г. Белорецк – г. Магнитогорск.

  

Действующие лица:

     Владислав Пикунов – руководитель 

     Анатолий Александрович Димаков – заместитель руководителя 

     Евгений Кубрин – штурман (он же автор-«хронометрист»)

     Светлана Стрекалова – санинструктор 

     Тимур Хаялиев – реммастер 

     Денис Зарипов – активный участник (без официальной  должности)

 

 

Пролог: за несколько дней (недель) до начала  мероприятия

 

          Комплектованием группы из вышеуказанных товарищей занимался непосредственно руководитель – В.И. Пикунов, поэтому моя голова об этом не болела. Двух попутчиков я уже знал (Влад и А.А. Димаков) и этого мне было для начала вполне достаточно. Хотя, со слов Пикунова, изначально рассматривались очень интересные варианты:

- № 1 – элита российского малого бизнеса (в том числе некто Коркунов), захотевшая экзотического экстрима,  

- № 2 – руководящее звено Магнитогорской обувной фабрики, желавшее всем продемонстрировать свое единство не только в труде, но и на досуге.

          Бизнес не смог по очень объективным причинам – конкуренция, рост цен, прохладное пиво в Баден-Бадене; обувщики же «сдулись» беспричинно: провалилась даже попытка вывезти их на двухдневный поход выходного дня в Космакты.

          Положение спасли «горники» - Б.П. Аракчеев через Ю.П. Буяна-Карпача предложил своих молодых ребят для участия в лыжном походе. В полном составе группа собралась лишь один раз, всего за три дня до начала путешествия. Кроме нас троих (Димаков, Кубрин, Пикунов – условно «старых») идут еще три очень молодых человека – Денис, Тимур и (приятный сюрприз!) девушка с редким именем Света – одногруппники с 3-го курса физмата МаГУ.

          Не сразу определились и с маршрутом: как вариант рассматривался даже Таганай. В результате сошлись на компиляции двух маршрутов прошлых лет: участок Учалы – Иремель – Зигальга из моего похода февраля 1999 года и кусок Двойниши – Б. Шелом – Юрюзань – Верхнеаршинск из опыта Влада и А.А. в феврале 2003 года. Такой вариант Пикунов и представил в МКК.

          Без особых сложностей собрали и  распределили личное и групповое снаряжение, но вот по поводу меню и питания возникли разногласия. Руководитель, он же, по совместительству – завхоз,  по моей настойчивой просьбе, заменил часть пшена (два из шести! раз) на макароны, которые вообще до этого отсутствовали в меню, и убрал крупу пшеничную. Заодно, видимо, проникнувшись уважением к моему кулинарному опыту, переписал с Димакова на меня крупу манную, с обязанностью ее приготовления в мое же дежурство (кто хоть раз варил манку на костре, а затем мыл из-под нее котел, оценит степень «доверия»).

          Примерно так мы и пошли.

День первый: 3 марта 2005 года

          7.00 – сбор у дома № 205 по Советской (45-й магазин) большей части группы – Светлана, Денис, Тимур и я: живем компактно в одном районе. Грузимся в «Газель» – «маршрутку» знакомого Влада.

          Свету провожает мама, очевидно желая лично взглянуть на более старших и опытных организаторов похода, похоже, не особо доверяя давно знакомым Тимуру и Денису. Являясь единственным, на данный момент, представителем «старших и опытных», осторожно отвечаю на мамины вопросы, слегка краснея, расписываю богатый туристский опыт руководителей группы, практически курортные условия предстоящего путешествия и полное отсутствие опасностей для любимой дочери (дикие животные, машины, лавины, камнепады, пожары, дожди, клещи, змеи и т.д и т.п.).

          Успокоенная, мама сходит на Ручьева, а мы подбираем на Сов. Армии Димакова А.А.

          Заезжаем на Московскую за Пикуновым и, около 8-00 часов выбираемся из города в районе 12-го участка. Погода ясная, настроение у всех пока бодрое. Проезжаем г. Верхнеуральск, п. Межозерный, около 09.30 часов въезжаем в г. Учалы.

          Минут 30 уходит на отправление телеграммы в МКК о начале похода, допрос местного таксиста о выезде на поселок Кирябинка и блуждание по составленной им же схеме. Находим пост ГАИ, дорога влево от него уходит на Белорецк, нужная нам – направо. Проезжаем ряд поселков и, около 10-30 прибываем в п. Кирябинское.

          Помня о необходимости начать маршрут с западной окраины села, прошу водителя отвезти нас туда. Однако, разлившаяся по льду Камышинка заставляет проехать почти все село. Вся окраина разбита следами колес лесовозов и поначалу трудно найти нужную дорогу. Наводим справки у лесорубов – вахтовиков (земляки с Магнитки), которые живут здесь же в вагончиках. Нужную дорогу нам показывают и предупреждают о развилке, где левая дорога уходит на вырубки.

          Дорога позволила проехать на «Газели» еще 3 км, но водитель Саша опасается, что дальше не найдет места, где сможет нормально развернуться. Выходим, разгружаемся и начинаем «активную» часть похода.

          Вопреки ожиданиям, дорога на Новохусаиново (правая от развилки) даже лучше, чем уходящая на вырубки. Бодро проходим по ней километра три и останавливаемся на первый привал за бродом через р.Урдаза. Погода ясная, температура -7 -10, легкий ветерок с юго – запада.

          Дальше двигаемся в западном направлении. Следующие 2 - 3 км идет небольшой подъем. В 13.00 скатываемся к броду через р. Кызылъяр и пропускаем два встречных колесных трактора с сеном – причину наличия хорошей дороги. Но в само Новохусаиново накатанной дороги нет: покосы остаются правее. Горку перед Новохусаиново проходим по старому следу от машины типа УАЗа. С поляны перед хутором хорошо видна макушка Иремеля.

          За Новохусаиново переходим на правый берег р. Кайракты и продолжаем идти на запад по сильно занесенной лыжне. Через 600-700 метров упираемся в развилку. Левая дорога нам нравится больше и мы по ней почти уходим, но вовремя замечаем вбитый в землю кусок ржавого стального уголка со стрелкой-указателем вправо, да еще и с остатками надписи «Иремель». Уходим вправо и, примерно через километр, пересекаем р. Кайракты со следами чужой стоянки.

          Лес отвратительный – березняк и осинник с убогими маленькими лиственницами. Давно пора обедать, но никак не найдем что-нибудь путное для костра. Идем в направлении г. Кукташ (1028 м, хр. Аваляк). Нет ни спусков ни подъемов, слегка тропим по старой лыжне.

          В 15.00 Влад видит сухую березу и решает здесь же встать на ночь: для первого дня пройдено достаточно, к тому же безнадежно пропущен обед. Идея топить печку ночью березой мне ужасно не нравится, но вблизи вообще нет ничего хвойного, тем более сухого. Пока пилим – колем нежеланное дерево, топчем место под палатку, Анатолий Александрович с Тимуром с убегают вперед: посмотреть и немного пробить лыжню на утро.

          Когда снег в котлах уже почти растоплен, возвращается разведка и радует известием о найденной в 2 километрах впереди сухой сосне. С легким сожалением выливаю воду и сворачиваю костровую сеть (хорошо, что не начали ставить палатку!). Собираем уже распакованные было мешки и идем дальше.

          Идем азимутом 300, пошел подъем - забираемся на Аваляк. Проходим большую поляну, на которой дорога почти теряется, но найти её можно.

          В 17.00 встаем полноценным лагерем под г. Кукташ у обещанной сосны. А.А. дежурит, Влад ставит со Светой палатку, а я с Тимуром и Денисом занимаюсь переработкой сосны в дрова. Впоследствие мы придерживаемся примерно той же схемы распределения обязанностей (плюс Димаков обычно сам ставит печку).

          В итоге первого дня имеем: из снаряжения ничего не сломалось и не порвалось, все  здоровы, физически и технически подготовлены, группа идет как надо, трений между членами коллектива пока не выявлено. Будем надеяться, что так оно пойдет и дальше.

 

День второй: 4 марта 2005 года

 

          Все утренние подъемы и сборы в эти дни были похожи друг на друга и отличались только сортом каши и лицом дежурного, поэтому особого внимания ритуалу утреннего сбора уделять не буду и далее.

          Выходим в 9.30 и идем в западном направлении, пытаясь попасть в седло между двумя вершинами хр. Аваляк: г. Кукташ и г. Мал. Шаршалыбиик (1120 м). С трудом угадывающаяся дорога постепенно забирает к северу и уже через час становится ясно, что ей мы доверились опрометчиво. Полян мало и они очень небольшие, а из-за густоты леса и отсутствия видимости ориентироваться трудно. Но подъем уже закончился, поэтому делаем вывод, что на Аваляк мы все-же забрались. Бегу на разведку и минут через 10 прямо перед собой обнаруживаю хребет Ягодный. Взяв обратный азимут с г. Большая Ягодная, догадываюсь, что мы обошли Кукташ не с юга, как хотелось бы, а с севера.

          Подарив себе три лишних километра, двигаемся по Аваляку на юго-запад, обходя Малый Иремель. Лес из лиственного и смешанного переходит в темный ельник. Ясно, безветренно, температура – 10 – 14.

          В 11.30 подрезаем «нужную» дорогу с маркировкой да еще и со старой лыжней, которая отчаянно петляет, но по-другому идти не позволяет рельеф и плотная хвойная растительность.

          После обеда выбираемся на плато между Иремелем и г. Бол. Шаршалыбиик (1185 м). Идти становится проще – начинается цепь полян, но маркировка теряется. Отдыхаем на развилке, где левая дорога уходит вниз по склону на юго-восток в направлении Байсакалово, и продолжаем огибать восточные склоны Иремеля. Старая лыжня уводит в сторону трехглавой вершины Аваляка, поэтому бросаем её и поворачиваем на запад. Однако вскоре упираемся в крутой склон, и, не желая терять высоту, пытаемся идти вдоль него. Слева открывается прекрасный вид на трехглавую Аваляка. 

          Прямо перед нами – Большой Иремель, но снять его против солнца с нашей фототехникой невозможно (у меня – простенький цифровик, у Светы – «мыльница»).

          Скальные выходы и крупный курумник на пути заставляют нас спуститься ниже, сбрасываем метров 40 – 50 высоты (заодно теряя при этом авторитет «лыжников» от непрерывных падений на довольно крутом склоне), но зато попадаем на маркированную тропу. Маркировка (горизонтальные полосы белая - голубая - белая) нестарая и очень плотная, через каждые 20 – 30 метров, по обе стороны тропы.

          До седловины между Большим и Малым Иремелем в этот день не доходим, встаем на ночь примерно в районе «избы» (на карте обозначена, но есть ли она реально, я не знаю). Группа ощутимо устала: хотя устраивать лагерь и начинаем «с колес», без остановки, но двигаемся вяло, невесело. С ужина начинается мое дежурство, быстренько кипячу на сухих ветках дежурный чай,  все всё сразу бросают и бредут на 5-10 минут к костру отдыхать и пить чай. Заметно повеселев, заканчиваем все бивачные работы, устраиваемся, ужинаем, командир распределяет ночные дежурства у печки, спим.

  

День третий: 5  марта 2005 года

 

          День попытки восхождения на Большой Иремель. С утра очень пасмурно, но надеемся на лучшее. Выходим налегке, без рюкзаков (у Тимура и Дениса лишь костровое снаряжение, наши обеденные пайки и пуховики). Идем по маркированной тропе, километра через два слева виден верхний край каменного «языка», обозначенного на карте с высотой 1026 м. Начинается подъем на перевал и через 300 метров мы натыкаемся на яркую табличку-схему «Гора Иремель».

 

          На поляне за табличкой выходим на довольно свежую лыжню со стороны (или в сторону) истока р. Тыгын и малознакомого для широкой иремелепосещающей туристской публики Тыгынского Курума. По лыжне поднимаемся еще около километра, проходим через довольно свежую ночную стоянку с кучей маленьких поленьев для печки: кто-то стоял здесь 2 - 3 дня назад. Смешанный лес переходит в невысокий и густой ельник.

          Выходим на седло Иремеля и сворачиваем на юго - запад. Тропа к вершине – «кабану» сильно петляет, но помечена частой и довольно свежей ярко - желтой маркировкой, похожей на затеси. Доходим до границы леса и оставляем лыжи – наст прекрасно держит без них. Погода, и без того с утра плохая, портится до безобразия: очень сильный ветер со снеговыми зарядами, видимость не более 150 метров. 

          С лыжными палками начинаем восхождение, но, уже преодолев треть подъема, понимаем, что в такую погоду наверх «без потерь» не поднимемся: склон пока еще прикрывает нас от основного напора юго – восточного ветра, но и тот «ветерок», что дует, буквально валит с ног. Есть реальная опасность, что мы просто не найдем на вершине тур, и - что еще опаснее – потеряем кого-нибудь из менее опытных, но резвых участников (которые уже бегут наперегонки в сторону вершины, оторвавшись от остальных). Потеряв с Пикуновым остатки голоса, отзываем Тимура с Денисом уже с середины подъема и спускаемся к оставленным лыжам.

          Не желая терять день, решаем сразу же бежать на Малый Иремель.

          Возвращаемся на седло и среди деревьев ищем приличный проход в сторону плато Малого Иремеля. Одна из лыжных троп помечена ярко-оранжевыми капроновыми ленточками, привязанными к веткам на уровне роста. Выходим по ним сначала на чью-то старую стоянку, а потом и на подходящий «просвет» в сторону вершины.

          Пока есть где укрыться от ветра и сухой хворост, встаем на обед (чай и супы «быстрого приготовления»).

          Пообедав, выходим из леса и около 2 км идем по плато в сторону крупного скального выхода, который вначале принимаем за вершину. Подъем пологий и длинный, с редкими чахлыми деревьями, согнутыми дугой почти до земли. Снег от выветривания очень плотный, поверхность похожа на огромную стиральную доску или застывшие волны. Красиво, но неудобно для передвижения на лыжах (особенно при спуске). Очень низкое, темно-серое небо, на котором не видно отдельных туч и облаков, дает минимум освещения и полное отсутствие теней, трудно ориентироваться и по времени и по расстоянию.

          Наконец доходим до скал, бросаем лыжи и забираемся наверх, но попадаем не на саму вершину, а на южный край еще одного мини – плато. Сама вершина (симпатичная куча больших камней) лежит в 400 метрах. Но на ней - все как и положено приличной вершине: тур (толстая палка, обмотанная десятками тесемочек) и бешеный ветер. Снимаю на вершине 1449,4 м всю группу, но самому фотографироваться уже не хочется.

          Начинаем спускаться. На лыжах катиться тяжело – из-за рассеянного света и белизны снега вообще нет теней и не видно даже крупных неровностей под ногами, а твердая поверхность годится только для «Бескидов». Старые и вытертые «Лесные-Вологда» без канта практически неуправляемы. Никаких следов от нашего подъема уже давно не видно, ориентируемся по Большому Иремелю. 

          Слегка промахиваемся с выходом на границу леса и ищем оставленные перед подъемом  рюкзаки. Обратный путь до своей стоянки пролетаем всего за час, забирая по пути на давешней стоянке готовые к употреблению дрова.

          Начавшийся легкий снежок переходит в обильный снегопад, брошенную вещь бесследно засыпает минут за 15. Поднимаем опущенную на время «радиального» выхода палатку, быстро восстанавливаем уже налаженный накануне быт.

          Давление очень низкое, тяга в печке отвратительная. Снимаем с печки и выбрасываем экономайзер, но помогает мало, поначалу горит лучше, но недолго.

          Дежурить начинает Денис. Температура на улице – 6 – 8, безветренно.

 

 День четвертый: 6  марта 2005 года (хронометраж и техн. описание маршрута - от Пикунова)

 

          Снег шел всю ночь и продолжает обильно сыпаться. За ночь выпадает около 20 см. Не видно не только лыжни – пропало даже направление движения! Настроение резко падает – даже по набитой лыжне мы расчитывали до обеда хотя бы подобраться к перевалу. Встаем в 8-00  и собираемся, едва успевая вытряхивать из раскрытых рюкзаков падающий снег. Туман, снег, видимость не более 100 метров.

          В 9-30 выходим, вчерашняя лыжня угадывается только «прощупыванием» по более плотному снегу, маркировке и виденному накануне пейзажу. Идти пока не тяжело: пологий подъем через цепочку маленьких полян, лес смешанный. Минут 40, не меняясь, тропит Светлана, мужчины молча бредут следом, втайне надеясь, что её порыва хватит ещё километра на полтора. От вчерашней таблички «Гора Иремель» подъем становится покруче, а лес – погуще. Периодически теряем (но пока находим) лыжню. На седло выходим уже окончательно с неё сбившись и прижимаемся к южному склону Малого Иремеля. Глубина снега доходит до полуметра (это на лыжах!), петляем среди густого ельника, порой двигаясь даже в обратном направлении, чтобы обойти препятствия. Направляющий меняется через каждые 30-40 метров, передвигаться ну просто тяжело!!! 

          В 12-30 выскакиваем на уже знакомую маркировку оранжевыми тесемками, и, приняв по ним метров 200 влево, выходим на большую поляну между Малым и Большим Иремелями.

          Не останавливаясь, начинаем спуск с седла к п. Тюлюк. Четкого прохода между деревьями нет, лыжни тоже. Спускаемся, придерживаясь западного склона Иремельской «подковы» (вершина 1393,1 м), в северо-западном направлении (азимут 300-330). Очень крутой сброс высоты, периодически выскакиваем на курумники. Снег глубокий.

          К 13-30, уже подыскивая место для обеда, влезаем в хороший бурелом, абсолютно без каких-либо просветов впереди и по сторонам. Темп передвижения падает до минимального. Группа встает на обед, а мне напоминают, что я в ней штурман, поэтому, вместо отдыха, бреду искать хотя бы приличное направление. На карте отмечена просека шириной 4 метра, направлением Юго-запад – Северо-восток, надеюсь на неё выскочить. Через километр – полтора, уже сильно сомневаясь в своей способности ориентироваться в этом лесу, подрезаю маркированную тропу с лыжней трехдневной давности. От основной тропы мы отклонились метров на 600 к северу, слишком прижимаясь к склону. На будущее – при отсутствии видимой тропы идти с седла нужно азимутом 280-290 по цепи небольших полян.

          Вернувшись, обедаю с группой и идем дальше. Тропа идет практически на север, спуск кончился. Просеки я так и не увидел, вероятно, основательно заросла, но на тропе маркировка относитьно свежая. Лес хвойный, темный и очень старый: прямо у тропы попадаются сосны в два обхвата.

          У Тимура, идущего предпоследним, отрывается крепление. Вовремя остановившийся на привал А.А., возвращается и восстанавливает огорченному человеку утраченную способность перемещаться. Тропа резко выскакивает на границу совсем другого по типу леса – невысокого и смешанного, и поворачивает на северо-запад, переходя в ровненькую насыпь шириной 4-6 метров. На ветках деревьев опять попадаются знакомые оранжевые ленточки. Ориентироваться они уже особо не помогают, но глаз отчего-то радуют.

          До Тюлюка примерно 6-7 километров, начинается приятный попутный уклон и длинные прямые участки дороги (мечта лыжника!), однако слегка «цепляет» подлип. От основной дороги часто отходят тропы и санные следы на покосы и вырубки. Немного тропим, но под свежим снегом чувствуется плотная чужая лыжня.

          В 17-30 выходим на деревянный мост через р. Караганка и ищем место под ночную стоянку. Чуть в стороне от моста, на левом берегу оборудована капитальная стоянка – дощатый навес с сиденьями из метрового диаметра чурбаков, столом, мангалом и грубыми деревянными фигурами в стиле Пикассо. Дров в округе поэтому уже давно нет, но место нам нравится, тем более, что я еще надеюсь добраться до воды подо льдом реки, хотя такие мелкие речки (проще сказать – крупные ручьи) зимой на Урале промерзают до дна.

          Сухую сосну все-таки находим и ставим палатку на фоне роскошного деревянного туалета. За час поисков и после двадцати пробитых лунок на площади размером с хоккейное поле, нахожу драгоценную воду (так надоело пить топленый снег).

          Сосна оказывается сыроватой и горит плохо, постоянно приходится ворошить угли в печке. Температура на улице -3 -7, очень сыро. У костра дежурит Света.

          Разленившись, не хочу писать дневной хронометраж и убеждаю Пикунова, что разные стили изложения будут выглядеть красивее при изображении славного пути нашей героической группы. Проникнувшись этой идеей, и отразив на лице глубокую работу мысли, командир за два часа исписывает мелким почерком листов пять в моём блокноте, и увлекшись, пропускает мою очередь дежурить у печки. Великодушно машет на меня (бессовестно спящего) рукой и будит сразу следующего – Дениса.

  

День пятый: 7  марта 2005 года

 

          Выходим довольно поздно – в 10-00, и уже через 20 минут входим в Тюлюк. У крайних огородов поселка навстречу попадается весьма колоритная пара среднего возраста в не очень трезвом виде. Мужичок в туфлях и брюках, видимо не особо разглядев на нас лыжи, бахилы и рюкзаки, с серьезным и важным видом выясняет у меня (очевидно рассмотрев компас на моей груди) дорогу на Иремель. Понимаю, что отговаривать бесполезно, киваю на лыжню и поясняю, что мы оттуда и идем, и дойти можно по нашему следу. Взяв под руку свою даму в дубленке, мужичок решительно топает на Иремель, уже на своем третьем шаге начиная проваливаться  в снег по колено.

          Поселок явно переживает бум развития туризма: на западной окраине - новые дома, вывески типа «Приют Иремель», «гостиница» и просто «сдам комнату»; на улицах - очень приличные иностранные автомобили и снегоходы.

Не снимая лыж, идем по главной улице. Выясняем у аборигенов, что почта сегодня не работает: выходной, и печать в «маршрутке» нам поставить, увы, негде. Заходим в магазин и опять набираем в рюкзаки лишние килограммы. В ходе «шопинга» оказывается, что особым спросом у нашей группы пользуются конфеты, свежий хлеб и водка. Света, кроме этого, балует себя большим сочным яблоком, а мы с А.А. и Пикуновым – «Балтикой № 3». Фотографируемся на припаркованном у магазина большом трехколесном велосипеде с мотором, одеваем лыжи и идем дальше. 

          У небольшой красивой церкви сворачиваем налево и за поселком выходим на Александровскую дорогу. 

          Возможно, это будет одним из самых прекрасных дней на маршруте – яркое солнце, огромное безоблачное небо, легкий ветерок, не позволяющий перегреться даже под рюкзаком, температура – градусов 5-7 ниже нуля.

          Дорога хорошо накатана и прочищена. Справа - великолепный вид хребта Зигальга. Лыжи по плотному снегу катят замечательно, тропить не надо, и Тимур подает мне и реализует сам идею с волокушами. Эксперементируем, по ходу перебираем несколько вариантов и моделей. Остальные попутчики предпочитают перемещаться традиционным способом, скептически на нас посматривая (тайно завидуют, но самим волокуши вязать явно лень).

          В 13.30 останавливаемся на обед. После обеда продолжаем двигаться в сторону Алесандровки (Ю-Ю-З). Навстречу попадается единственный за весь день пешеход – бежит за трактором в Тюлюк, что-то у него с машиной в Александровке (сломалась или застряла).

          На лыжах народ перемещается немного быстрее, но без мешка на плечах отдыхает спина. За переход слегка отстаю, зато быстрее других восстанавливаю силы на привалах, хотя ноги от пешего шага устают сильнее, чем на лыжах. Света что-то очень научно объясняет про особенности работы мышечных связок голени при лыжном шаге, но, переутомив себя в первые дни весом рюкзака на плечах, теперь предпочитаю тащить его волоком.

          Слева «лежит хребет скальный» - Бакты, топаем вдоль него целый день. Подглядывая в карту, с умным видом называю студентам высоты его вершин, зная от Пикунова, что их спортивное самолюбие болезненно интересует всё, что выше 1000 метров (как в свое время у Прохорова и Канова: клуб «Исилган» - покорителей «тысячников»).

          В 16 часов выходим на большое открытое пространство и видим в 2 км деревню Александровка. Проходим до поворота на неё, расчищенная дорога уходит в деревню. Ни тропы, ни лыжни дальше нет, но направление старой дороги угадывается хорошо.

          Пока разбираю волокуши и одеваю рюкзак, народ убегает вперед и проскакивает развилку дорог, забирая к северо-западу под гору Барская Шишка. Снег мягкий и глубокий, идет приличный подъем, и идущие первыми бросают рюкзаки. Ругаясь на ходу, догоняю авангард и объясняю, что нужно было идти нижней дорогой, но виноват сам – не предупредил заранее.

          В 17.30 доходим до просеки «север-юг» и решаем на ней ночевать, чтобы утром выходить по ней же на дорогу, что идет в сторону горы Караташ.

          В лесу много старых лыжных следов, скорее охотничьих, из Александровки (до неё километра 1,5) слышен собачий лай, да и жилых домов мы видели, проходя мимо, подозрительно много. Позже, от лесника мы узнали, что участки в деревне в последнее время скупают под дачи и строятся весьма солидные люди, а цена на старые дома выросла до ста тысяч рублей за штуку!

          У костра дежурит Тимур. Дрова хороши, и печка в палатке ими явно злоупотребляет, на ночь может и не хватить.

  

День шестой (праздничный): 8  марта 2005 года

 

          Как я накануне и предполагал, хорошо зная Пикунова, он, едва проснувшись и торопясь, чтобы его не опередили, первым бросается поздравлять Свету («бросок» ему вполне заменяет «элегантный» переворот на другой бок), галантерейно целует ей ручки (по-джентльменски не вылезая при этом из спальника) и рассыпается в комплиментах, мимоходом «опуская» остальных присутствующих мужчин до уровня некультурных неандертальцев. Слегка пристыженные, Тимур и Денис дружно и запоздало присоединяются к «трубадуру», хотя и не так ветвисто, но зато явно от души. Димаков делает вид, что спит, а я медленно соображаю спросонья, когда и как эффектнее вручить единственной присутствующей даме коробку конфет, которую тайно от всех волоку в рюкзаке от самого Тюлюка.

          В 9.30 выходим и начинаем спускаться на юг по просеке, через 1 км подрезаем старую дорогу, по которой накануне рассчитывали выходить под г. Караташ. Снег на дороге неглубокий, тропим с рюкзаками, метров через 700 пересекаем ручей Большой Морган.

          Мост, отмеченный в этом месте на карте, либо не виден под снегом, либо его больше не существует. С этого места пытаемся найти приличную тропу, но безуспешно. Продолжаем идти по дороге. Лыжни нет, начинается подъем под Караташ, долго и утомительно тропим, направляющий торит налегке, без рюкзака, потом возвращается за брошенным рюкзаком и догоняет группу – иначе двигаться просто нет сил – снег глубокий и липкий.

          Доходим до конца дороги, так и не увидев пересекающей её просеки (заросла?). Дальше  дорога теряется на вырубках и в мелком осиннике. Очень ясно и тепло, сильный подлип - в голом осиннике вообще нет тени, но пошел уклон вниз и идти становится значительно легче.

          В 13.30 добредаем до плотной, но одинокой группы елей и встаем на обед. Редкий случай в лыжном путешествии – народ старается спрятаться в тень! Влад уходит на разведку в виднеющийся метрах в трехстах темный ельник, азимут 210.

          Возвращается он минут через 30, и по его беспорядочно блуждающему взгляду и характерному изгибу ног догадываюсь, что впереди нас ждет конкретный бурелом без всяких просветов.

          Обедаем, помогаем Свете съесть эффектно врученные конфеты и в 14.40 выходим, настраиваясь на пожарно-прикладную полосу препятствий. Особо не надеясь ни на что хорошее, рассчитываю, что часа через 1,5 уткнемся в линейный ориентир – поперечную нашему курсу просеку, а уже по ней, разведав обе стороны, выберемся на «полочку» - насыпь от старой узкоколейной железной дороги.

          Отшагав по приличному бурелому минут 40, совершенно неожиданно (по крайней мере - для меня) выскакиваем в самую вершину острого «угла» - той самой полочки! Попадание, что называется, «в яблочко». Просеку же замечаю только с полочки. Поднимаемся на насыпь и дальше уже двигаемся по ней в юго-западном направлении.

          Идти вначале удобно – хорошо видно направление, нет препятствий, деревьев, ни спусков, ни подъемов, но затем начинается жуткий подлип - солнце поднялось и на полочке нет тени.

          Проходим еще 4 км, последние полчаса пути ищем сухую сосну по сторонам дороги. Останавливаемся в небольшом ельничке. Ближайший ориентир на карте – разъезд «60-й км». Сушины есть (еловые), пилим, колем, ставим палатку. Дежурит Влад - готовит праздничный ужин: к традиционному борщу и долгожданным макаронам с мясом «лепит» торт из печенья со сгущенкой.

          Иллюминация из свечей в палатке делает наш ужин почти романтическим. Свету, похоже, не сильно расстраивают отсутствие цветов, аккуратных столиков, и водка в железных кружках вместо шампанского в бокалах. Суровый быт нежнейшего из праздников, как можем, компенсируем братским вниманием и заботой пятикратно превосходящего мужского коллектива.

          Еще неоднократно «под занавес» праздника поздравляем одинокую виновницу, поем песни под гитару и про себя тихо радуемся, что в этот день и в этих условиях она - единственная представительница «слабого» пола в радиусе 20 километров.

  

День седьмой: 9  марта 2005 года

 

          Сегодня у меня, штурмана, выходной – весь день предстоит идти по «полочке», не особо задумываясь о направлении. Хотя пройденный километраж считать все-таки придется.

          Выходим в 9.00 и бежим почти бегом, стараясь пройти как можно больше до начала «подлипа». Ясно, безветрено, -5, -7 градусов. Справа периодически открываются симпатичные скалки (в смысле - небольшие скалы). Снег за прошедшие несколько дней после снегопада слежался и немного сел от солнца, идти значительно легче. В очень приличном темпе проходим километров 6, старая насыпь уходит резко вправо, меняя направление с запада на север. С открытого места на повороте любуемся видом хребта Машак (в профиль) и его самой западной вершиной – Харитоновой горой (1224,5 м).

          Еще 2 километра проходим в северном направлении и перед нами предстает красавец – Большой Шелом (1427,1 м), великодушно позволяя устроить групповой «съём» на его фоне:

          Это место на карте обозначено как станция Машак, однако, никаких строений или объектов здесь уже давно нет. Проходим большое открытое пространство, и  опять круто поворачиваем – «полочка» уходит на юго-запад. С легким уклоном идем по теневой стороне небольшого склона. Всего до обеда пробегаем 9 – 10 километров.

          После обеда наше передвижение становится больше похожим на переползание: несмотря на обильные парафиновые смазки во время обеда и на привалах, лыжи все равно липнут. Каждый борется с подлипом, как может – периодически стучим по лыжам палками, бросаем на лыжню ветки, счищая о них приставший снег, скоблим ножами уже образовавшийся ледок. В итоге все бросают это дело как безнадежное, сконцентрировавшись непосредственно на перемещении.

          Димаков усложняет ситуацию психологически, вводя в наш обиход понятие «кризис седьмого дня». Его первоначально индивидуальная ностальгия (почему-то всегда, с его слов, наступающая на седьмой день похода) по оставленной в городе семье, параноидально передается остальным участникам группы. «Косит», в основном, остальных «старых», т.е. меня и Пикунова. Студенты, своими семьями и детьми пока не обремененные, заразе практически не поддаются, поэтому самодостаточно пыхтят и идут молча, без нытья.

          С трудом добираемся до петли дороги, где насыпь фактически начинает идти в обратном, восточном направлении. Пройдя петлю, в районе бывшей станции «разъезд 46-й км» сворачиваем с «полочки» на дорогу, уходящую на северо-запад. Опять любуемся видом Харитоновой горы, но уже с обратной её стороны.

          Почти насмерть погибшие было от усталости студенты, отдохнув минут 10, пока А.А. бегает на разведку, находят в себе тщательно скрываемые от нас резервы и живенько носятся по поляне, играя в снежки. У нас же с Пикуновым сил нет даже придать своим улыбкам менее идиотский вид.

            Учитывая поднявшийся к вечеру ветер, ищем закрытое место для ночевки, ставим палатку.

            Дежурит Анатолий Александрович, пряча от нас на улице у костра скупые «кризисные» слезы.

  

День восьмой: 10  марта 2005 года (хронометраж и техн. описание маршрута - от Пикунова)

 

          «Тиран» и «деспот» поднимает нас в 7.30, утешая недоспавших, что рано утром, якобы, не будет подлипа. По плану, сегодня должен быть радиальный выход на вершину 1067 м. (северо-восточная оконечность хребта Нары). Однако, решаем, не размениваясь, брать сразу Б. Шелом (1427,1 м.).

          Ночью обильно шел снег, лыжню замело. С утра туман, снег, очень сыро, t: - 2 -3.

          Позавтракав и опустив палатку, в 8.30 выходим по лесной дороге в северо-западном направлении на Двойниши. Выскочив на большие поляны у Двойнишей, не видим Шелома и понимаем, что повторяется та же история, что и на Иремеле – снег, ветер, отсутствие видимости и следов для обратной дороги.

          Подходим к скалам у отметки 870,5 на юго-западном склоне Шелома (предварительно поплутав по курумникам и бурелому), и, послушав мои байки про Денежкин Камень в 1991 году и руководителей, губящих в авантюрах очень перспективные, но молодые группы, решаем, что в такую погоду лучше сходить на вершину 1067 м (хр. Нары).

          Однако, оказывается, что в этот день нам фатально не везет: из-за оттепелей река Малый Катав, через которую нам надо пройти к вершине, вскрылась от льда. 

          К 14.30 под мокрым снегом, с подлипом возвращаемся к палатке и с горя устраиваем полудневку. Пилим-колем аж 4 мешка дров. Закончив, «старые» расписывают «пульку» (преферанс), «молодые» просто спят.

          Ближе к темноте начинаю готовить ужин. Снег переходит в дождь, палатка течет, тяги нет, печка работает только на мелких щепках. Противно и сыро. Чуть погодя, все же компенсируем  дискомфорт горячим ужином и соответствующими напитками. Вымыв посуду и, отходя ко сну, радуюсь, что не буду дежурить хотя бы у печки ночью. Ночью, однако, периодически просыпаюсь от глухого стука топора в палатке – печка, «зараза», топиться стандартными дровами не хочет, дежурные колят и без того небольшие полешки в мелкую щепу.

 

День девятый: 11  марта 2005 года (хронометраж и техн. описание маршрута - от Пикунова, эмоции и оценочные суждения, как и прежде, мои)

 

          Общий подъем в 6.00 – слякотная погода накануне, наверное, может заставить нас перемещаться даже ночью – надеемся, что хоть немного пройдем без подлипа. С трудом развожу костер из отсыревших за ночь дров, радуясь, что натопил воды из снега вечером. Группа, пока я варю манную кашу, снимает палатку и собирает мешки – завтрак, учитывая особые обстоятельства, проходит под открытым небом. Оставшиеся с ночи 3 с половиной из заготовленных 4-х мешка дров (по 15 см длиной!!!), обильно политые потом «дровосеков», весело горят в последнем на этой стоянке костре.

          В 8.00 выходим. Со снегом нам на этом маршруте явно не везет – опять засыпало всю лыжню, она едва-едва угадывается, но мы идем по «полочке», поэтому особо ориентироваться не надо. Слегка подморозило, легкий ветерок и снежок, видимость метров 150-200. С 8.00 до 11.00, почти не останавливаясь, пробегаем в приличном темпе километров 10-11, до ст. Машак. Пробивается солнце, но подлипа нет – снег искрится в лучах – верный признак легкого морозца.

          От ст. Машак двигаемся по старой насыпи на юг, с поворота полочки на восток берем азимут на п. Юрюзань (примерно 130) и идем по бурелому без дороги. Судя по карте, идти предстоит 3-4 километра. 

          Через час наталкиваемся на нечто, похожее на охотничью тропу, идущую в попутном нам направлении. В 13.30 А.А. и Пикунов бегут вперед на разведку, а я, хоть и штурман, отбываю последнюю часть своего дежурства - обеденную. Разведка была успешна – впереди Юрюзань. В 15.00 проходим большое открытое пространство, которое когда-то целиком занимал крупный населенный пункт - п. Юрюзань, имевший даже каменное здание вокзала. До встречи с нами дожили лишь его стены. Зрелище весьма печальное. Пока молодые ждут у развалин вокзала, бежим вперед – ищем место под стоянку. 

            Проходим два моста – небольшой сгоревший и крупный металлический, через р. Юрюзань.

            Выбираем неплохое место у реки в виду моста, пилим единственную в округе сухую сосну, нависающую над рекой, и я, как обычно, иду долбить лед – искать воду.

          Напилив - наколов дров на всю ночь и на костер, вижу, что от сосны остается еще метра 3. Возникает бредовая идея о бане, и я уговариваю Димакова распилить и помочь дотащить бревна до стоянки. Уже в темноте делаю костер - «нодью», набираем с дежурным по костру Денисом из пробитой полыньи воду во все котлы, греем и устраиваем импровизированную баню. У костра очень жарко даже под струями воды. Меня, первым вымывшим голову, уже традиционно в этом походе поддерживают Денис и Тимур, затем просыпается Пикунов – большой (во всех смыслах) любитель водных процедур. Общей истерии с мытьем, хотя поначалу и недоверчиво, поддается даже Света, строго при этом всех предупредив, чтобы из палатки не высовывались! Вернувшись, возмущенно спрашивает, почему мы ей сразу не сказали, что так моемся в зимних походах и не делали такую баню в предыдущие дни!? Стыдно признаваться, что сделал так впервые за свою «зимнюю» практику, поэтому оправдываюсь тем, что до этого, дескать, не чувствовал необходимости. Димакова коллективная помывка оставила равнодушной, он даже не потрудился проснуться.

          В этот же вечер решаем, что следующий день будет последним. Предстоит бежать километров 17 до Верхнеаршинска и садиться на рейсовый автобус.

  

День десятый: 12  марта 2005 года (хронометраж в пути не велся никем – надоело)

 

          Опять общий подъем (вместе с дежурным), сбор и завтрак у костра. В 9.30 выходим на «полочку» и натурально бежим. Мелкий, но плотный снежок, легкий ветерок, температура: -7, -9. Километров 7-8 пробегаем в хорошем темпе без привалов, слегка тропим по старой лыжне. Останавливаемся отдохнуть лишь там, где на полочку слева выходит санный след с покосов. 

          Из моей карты мы уже давно вышли, а, судя по очень мелкой карте Влада, территорию Южно-Уральского заповедника покинули еще 1,5 километра назад, пройдя урочище Арша. Обедом жертвуем, рассчитывая успеть на рейсовый автобус в 16.00.

          Дорогу неожиданно преграждают встречные сани с лошадью (без возницы?). Лошадь от нашего вида почему-то шарахается в сторону. Минут через 5 видим вторые сани, уже с водителем.

          «Водитель обеих кобыл» наши бодрые приветствия начисто игнорирует и сурово интересуется, кто мы есть и откуда идем. Знакомимся с лесником и он сообщает нам «приятную» новость, что находимся мы на территории заповедника, а, следовательно, нарушаем. Попытки договориться ни к чему не приводят (где-то позади в том же направлении движется «старшой»). Суровый мужик достает бланки протоколов и, выяснив, кто старший группы, требует у него документы. Пикунов покорно достает паспорт и, в процессе заполнения протокола, с гордостью сообщает, что работает на ОАО «ММК», размер своей зарплаты и количество своих иждивенцев.

          Свои документы не показываю принципиально (типа – «усы, лапы, хвост»), называюсь кем-то вроде Иванова Петра Сидоровича с соответствующим адресом и местом работы. Спутники мои, с методами работы государственных контролирующих органов знакомые мало, мою тактику почему-то не перенимают (за что впоследствии получают по почте квитанции со штрафом), но и меня, спасибо, не выдают.

          Закончив нашу перепись, «хозяин тайги» великодушно нас отпускает. Бежим по полке дальше и через 1,5 км выходим к границе заповедника: небольшая бревенчатая сторожка, масса знаков и плакатов с угрожающими надписями, остатки шлагбаума. Со слов лесника, отсюда до Верхнеаршинска около 7 км. Дальше бежим еще быстрее, уже не надеясь успеть на автобус. По пути натыкаемся на «старшого» - егеря (бригадир группы лесников, большой человек). Хором сообщаем ему радостную новость, что протоколы на нас уже составлены, слушаем небольшую лекцию о правилах поведения в заповеднике и вспоминаем, что видели его в 1988 году на сенокосе под Б.Шеломом, когда также нагло перлись через заповедник, обозвав за глаза «майором КГБ».

          В Верхнеаршинск выходим вовремя, целиком занимаем будку на остановке и ждем …еще 3 часа. Снежок переходит в обильный снегопад и местные радостно сообщают, что автобус может и не приехать, застрянет в сугробах – случаи были. Надежды не теряем, переодеваемся в сухое, чистое и красивое, доедаем все что осталось, выигрываем (я с Димаковым) в минифутбол пластиковой бутылкой у Дениса с Тимуром.

          Автобус все-же приходит. Едем с комфортом, но ужасно долго. В Белорецк приезжаем около 22.00. На Магнитогорск уже ничего не ходит, а таксист-«частник» в оплату за такой рейс предлагает отдать ему нашу гитару. Расставаться с инструментом, выжившим под Иремелем и Шеломом, что-то не хочется, и мы едем ночевать на Белорецкий ж/д вокзал. Сбегав в привокзальный магазин, отгораживаемся лавками и рюкзаками в углу зала ожидания, добываем кипяток, завариваем чай и ужинаем. До поезда «Уфа-Сибай» в 3.00 даже немного спим, дежуря по очереди, как в палатке у печки (стережем вещи).

          В поезде опять едим (все-таки слегка «нагуляли аппетит» за полторы недели). «Молодые» до города спят, а остальные: Пикунов, я и А.А. – добиваем партию в преферанс, начатую под Шеломом.

          На идею сойти в Космактах и отдохнуть еще и в «Бразилии» народ реагирует без энтузиазма, поэтому до родного города наутро все-же наконец добираемся.

            На вокзале душевно прощаемся, договариваемся о встречах и звонках, разбегаемся по домам.

            Поход закончился...  Очень жаль...

 

 

           P.S. В этом виде статья была написана по просьбе "молодых" участников в апреле 2005 по материалам записей хронометража, как несерьезный отчет о походе, отдана им на диске и благополучно забыта мной в недрах компьютера. Я не знаю, видел ли ее кроме них еще кто-нибудь.

          25 июля 2007 года, при восхождении на пик «Домашний» (3820м, Тянь-Шань) трагически погибли четверо молодых магнитогорских альпинистов: Логинов Евгений, Бакиров Руслан, Мовчан Оксана и Денис Зарипов (на последнем фото крайний справа).

          В начале ноября с.г. бессистемно шарясь на сайте "По тропам Южного Урала" в поисках интересных фото и описаний маршрутов, в т.ч. читая старые комментарии на форумах, я наткнулся на обсуждение этой трагедии. 

          Не уверен, что написанное мной 8 лет назад имеет какую-либо художественную или техническую ценность, просто хочу, чтобы про Дениса помнили, а многие, даже друзья, таким как здесь, его никогда и не видели...