ТРОПА КАЮРА, или Поход на Таганай летом 2000 года

Маршрут: Магнитка – г. Протопоп – Откликной – ст. им. Л.И.Гарбера – метеостанция - Златоуст

Время: лето 2000

Участники: , Серега, Серега-2 (Базилио), Олег

Вступление: не хочу, чтобы у народа сложилось впечатление, будто мы везем в лес ящик водки и только за этим ходим в горы. Просто встречаемся редко, и выбираемся все вместе в поход тоже раз в год, так что повод просто наиважнейший. А так как мы люди непьющие, малое количество спиртного способно иметь с непривычки разрушительные последствия. Это все водка виновата!!!! Вообще-то мы больше чайком балуемся.

В среду, 19 июля 2000 года, мы в 12 часов выехали вчетвером (плюс водитель) из Челябинска на машине в поселок Магнитку, на нашу блат-хату, откуда начинались все походы. Нас никто не встретил, поскольку хозяин дома по семейным обстоятельствам уехал в Челябинск. Так что мы залезли во двор, нашли ключи, отперли дверь, зашли сами и втащили свое оборудование. и как ливануло! Слава богу, успели добраться до дождя. Затопили печь, сварили похлебку.

Стояла сенокосная пора, народ на лугах. Ягод море - земляника. В горах она крупная, вкусная. А у хозяина в огороде поспела виктория - огромная. В городе она уже отошла, а в горах только началась. Мы съели сначала миску, потом кастрюлю полную двух- или трехлитровую, до того объелись, что последние три ягоды валялись в этой кастрюле до утра, и никто на них больше не смотрел. Когда пришла хозяйка, мы гудели вовсю. Поскольку, это всегда кончается одинаково, описывать сие безобразие не имеет смысла. Помню, что я легла спать на кровати, а проснулась в 5 утра на полу, накрытая спальником, и начала искать свои кроссовки, чтобы сходить на свежий воздух. Не найдя их, одела чужие - у нас у всех практически один размер обуви. Очень удобно, особенно в такие моменты. Целый час сидела я на улице, наблюдая, как народ собирался на покос. Встала хозяйка, собралась и тоже ушла. Я легла на ее кровать и проспала еще часа три. Наши мужчины не шевелились. Потом проснулся водитель, ему дали денег на бензин, и он уехал.

Часов в 12 все кое-как продрали глаза, по очереди сходили за огород, оставив там остатки вчерашнего пиршества, кляня водку и все на свете. По сути, ничего не меняется: каждый раз все сначала упиваются, потом весь день болеют с похмелья, зарекаются больше не пить, а потом все повторяется в следующем походе. Хорошо, что не было хозяина и не готово еще было домашнее вино, бутыли с которым стояли по всему дому (вино еще бродило)!!! А так все к трем часам дня уже оклемались, потихоньку собрались, и в четыре часа выползли из дома. Кстати, я нашла свои кроссовки, когда начали складывать вещи - оказывается, я на них спала вместо подушки, они были завернуты в куртку. То-то мне было так неудобно!!! Как раз пришла хозяйка с покоса. И опять хлынул ливень. Мы затащили рюкзаки обратно, полежали - кто на полу, кто на кровати (я), дождались, пока пройдет туча, и пол-пятого, наконец, покинули дом.

В пять мы были на окраине деревни. Узнав у местного мужика, как лучше нам пройти к Протопопу, направились по просеке на покосы - на гору, где и собирались заночевать. На большее в нашем состоянии рассчитывать было нельзя. Ужас! никогда мы еще не стартовали так поздно: максимум в час дня мы уже выходили. А тут - 5 часов!!!. Один мужик на окраине поселка весело проводил нас взглядом: туристы! Потом добавил: чего же вы без баб-то. С бабами веселее! Все промолчали, а когда миновали мужика, ржали как лошади. М-да, судя по моему виду, меня вряд ли кто принял бы сейчас за особь женского пола: никаких первичных половых признаков в походной одежде не просматривалось, стрижка короткая и рост как у всех.

Встретили местных с покоса, они опасливо на нас покосились.

Подъем был очень крутым. Рюкзаки неподъемные, голова кругом, в животе революция. 15 минут шли, полчаса лежали. Еле-еле доползли до покоса в 10 вечера, разбили палатку, сварили похлебку на костре, в 12 ночи поели и упали.

Наутро проснулись все искусанные - мошка тучей вьется, комаров навалом. Хоть и мазались кремом, все равно накусали нас прилично. Позавтракали. Напились родниковой воды. Вкус - талый, чистый. Обнаружили в ручье кастрюлю с супом, тушенку, сало - еле удержались от соблазна съесть, хотя у нас все было то же самое. Теперь понятно, отчего косари так на нас смотрели! Но мы ели свое как честные люди. Так началась пятница.

Плечи с непривычки болели неимоверно (со старых ЕРМАКОВ-то!, это сейчас все экипированные КАНЬОНАМИ), к ключице невозможно было притронуться. Самым жестоким было ободряющее похлопывание по плечу во время передышек с криком: "Ну как ты, дружище?" Дорога была ужасная – от дождей тропы все размокли, камни скользкие, ручейки по тропкам бегут. Все ноги сбили. Мы шли в межгорье между гребнем Откликного и горой Круглицей (1178м), там, на поляне перед Откликным мы и намеревались стать, а если будут силы, то хотели добраться за этот день до стоянки им. Л.И.Гарбера (на которой мы были еще в 1998). Гарбер - учитель из Коркино, который постоянно водил детей в походы, и в одном из них умер от сердечного приступа. Дети с родителями в память о нем оборудовали отличную стоянку недалеко от Киолимского тракта, поставили там камень с мемориальной табличкой. Мои товарищи никак не могли вспомнить фамилию учителя, и это напоминало трагикомедию: называли его Гербером, Гернером, Гребнером, даже Крюгером.

Травы в этом году было много: высокая, почти в человеческий рост, порой тропы не видно. По некошенным лугам идти было трудно, а там, где скосили, в низинах - болота. В ельничках - грязь и камни, ручьи. Пройти можно только в резиновых сапогах.

В обед дошли мы до странного дерева: на нем был прибит кусок красного паласа (коврика), подальше виднелся еще один. А тропы как таковой нет. Мы решили, что надо быть либо полным придурком, чтобы тащить в такую глушь с собой ковер, либо охотником или проводником, чтобы метить тропу. И тут Серега-1 сказал коронную фразу, которая сопровождала нас весь поход. На вопрос второго Сереги - куда идти - он хмыкнул: "Базилио, ты самый глупый кот на свете. Дорога-то у нас одна!" Так Серега стал Базилио. Мы посмеялись от души и пошли по следам красного паласа. Когда палас кончился, появились зарубки. Идти невозможно - вывороченные корни огромных деревьев, хвойный лес, темно. В одном месте мы чуть не заблудились (компас, увы, уехал вместе с водителем), начали озираться и увидали на высоте примерно 2 метров прибитую табличку на куске ДВП: ТРОПА КАЮРА. "Надеюсь, его звали хотя бы не Иваном..."- сказал Серега. Иван Сусанин, помните, чем был знаменит? Ну вот. Пошли по зарубкам дальше. Долго шли - около часа. И выбрались прямехонько на тропу к Откликному. Молодец этот Каюр, кто бы он там не был. Мы срезали приличный кусок пути.

В шесть вечера мы вышли на огромную поляну перед Гребнем, там растут низкие елочки, есть родники, и обычно куча народу. Но в этот раз стояла только одна команда: какие-то мальчики рубили неподалеку дрова, ставили палатку. Мы сделали привал у Родника Совести, на который без слез не взглянешь: захламлен и заселен всякими членистоногими (неужели у нас такая же совесть???). Тем не менее, ополоснули горло, переоделись - промокли от пота насквозь. Пообсохли, перекусили салом, запивая его холодной водой, собрались и решили одолеть пяток километров до стоянки Гарбера, тем более, что настроение у всех было отличное, рюкзаки уже почти не чувствовались, появился спортивный азарт: слабо дойти сегодня! Не хотелось терять завтрашний день на переход, а на завтра мы планировали баню.

Итак, мы пошли на Гарбера. Шли мимо Гребня, по Бриллиантовым дорогам (так я их называю, это самый удобный кусок пути и самый красивый), - порода крошится, вот и белый песок. Обогнули Круглицу справа, начался крутой спуск - угол градусов 40, буквально едешь на пятой точке вниз. Вышли на Киолимский тракт примерно часов в восемь вечера. Началась топь, ручьи, камни. Прошли стоянку "Приют Таганай", дошли до места, где должна была быть развилка, и вроде все знакомо, но нет таблички, и верстового столба напротив. Пошли дальше. Прошли больше километра, встретили туристов, которые мыли котелок с FAIRY (а мы-то прикалывались, что жидкость для мытья посуды не взяли!..). Они нам сказали, что мы прошли поворот. Повернули назад. Дошли до развилки, время было уже десять вечера. А идти еще пару километров. Дорога - хуже некуда. Темнеет, местность болотистая, мошкара тучей вьется. Все заросло, тропу еле видно, камни скользкие. Олег с Серегой ломанулись вперед, и мы с Базилио еле поспевали следом. Дошли до оранжевой речки (то бишь Киолима), переправы нет. Олег с Серегой пошли вперед, а нам сказали: идите в обход, там левее тропка. Мы пошли левее, а Серега с Олегом переправились по жердочке какой-то и побежали без оглядки дальше. И чего это они так заторопились?

У Базилио была моя гитара приторочена за спиной (пожалел меня, бедную, взял понести, а то я и пой, и таскай). В поисках удобного места на берегу я шагнула на мох - и провалилась по колено. Даже охнуть не успела. Упала в болотину, чувствую - засасывает. Базилио схватил какую-то палку, крикнул мне не шевелиться, протянул палку и - сам провалился по колено. Стоим, тонем. Наши орлы умчались вперед. Время - пол-одиннадцатого вечера. Кругом темный лес. Спасать нас некому. Я рванула, что было мочи, а сапог, чувствую, остается в трясине. Медленно, по сантиметру, вытянула ногу. Грязные, как черти, мокрые и ошалевшие, мы обогнули это гиблое место, переправились кое-как по камням и вышли на тропу, по которой ускакали наши товарищи. Я поминутно их орала, но из-за дальности и шума речки ни фига не было слышно. Я так обозлилась, что они нас бросили, что у меня открылось третье дыхание. Ругаясь, на чем свет стоит, я бежала вперед, ведомая только одной мыслью: догоню – удавлю предателей.

Вот и знакомый брод, горка – и стоянка. А там довольные Серега с Олегом ржут. "Знаешь, как нас прихватило! Даже рюкзаки снять не успели, а уже туалетную бумагу вытащили и в разные стороны метнулись, еле успели". Ну что с них, дураков, возьмешь? А над костровищем в доказательство их слов колыхались на веревке две пары трусов… МОРАЛЬ: не ешьте сало с холодной водой!!!

Посмеялись, стресс сняли немного, и начали распаковываться. Время было 20 минут двенадцатого. Кое-как отмыли черные ноги от болотной жижи, застирали одежду, развели костер, поставили палатку. Стоянка была загажена, в запустении, видно, указатель сорвали, и тут давно никого не было. Дров под навесом не было - так, одно деревце. Никакой еды на столе. Полатей, на которых мы в прошлый раз спали, тоже нет – спалили, похоже, на дрова. Висит проволока, есть костровище. Но ни чайника, ни бидона, как в прошлый раз, нет.

То, что мы дошли, дало нам такой эмоциональный толчок, что, умывшись и переведя дух, мы сготовили костровую еду, поели, попили, и стали петь песни. Довольный и сытый Базилио помешал угли в костре и поставил кочергу мне на голую ногу - на то место, где заканчивается кроссовок и начинается штанина. Я заорала, от ноги пошел дымок. Вот пьяная сволочь! Залепила больное место пластырем. Как ни странно, назавтра даже следа не осталось. В пять утра мне чего-то поплохело (сало и до меня дошло…) и я уползла молча в палатку. Так закончилась пятница. Утром, часов в девять, я проснулась от голосов. К нам пришли трое детей из экологического лагеря и егерь. Выписали нам путевки на посещение национального парка Таганай (3 рубля за человека в сутки) на 2 дня. Я даже из палатки вылезать не стала, чтоб не пугать детей. Расчесывалась за весь поход я всего три или четыре раза, а смотрелась в зеркало один раз - на вокзале. Так что я разгрызла 4 таблетки активированного угля, дождалась, пока уйдут дети с егерем и вылезла. Мои товарищи отшатнулись. Неужели я так ужасно выгляжу? Потом Серега с дрожью в голосе спросил: "Лена, а почему у тебя такие черные г-г-губы?" Я открыла рот, чтобы сказать, что это от угля, но тут все трое заорали: "Да у тебя и язык, и зубы черные!!!" Где камера и режиссер? Фильм про вампиров, господа! Пошла к речке, умылась, почистила зубы. Мне сказали, что так я выгляжу гораздо лучше, и я правильно сделала, что не показалась детям. Иначе они остались бы заиками до конца жизни. Так началась суббота. Взялись за баню.

БАНЯ делается следующим образом: складывается из камней печка, накаливается часа 3 (дровами топится, проще говоря), из жердей делается остов, потом угли выбрасываются, жерди оборачиваются со всех сторон полиэтиленом наподобие вигвама, который скрепляется прищепками, плещешь на камни - и парилка готова. Можно нагреть котелок горячей воды.

Итак, пока мужчины делали баню, я ожила потихоньку. Сидеть сложа руки было стыдно, и я пошла на мусорку. А что там творилось... В радиусе 10 метров валялись банки, бутылки, пакеты и все, что можно с собой донести до этого места. А между тем там имелся колодец специально для этой цели. Я часа два работала ассенизатором, порезала руки о бутылки и банки, пока всю эту гадость в колодец перетаскала.

ГОСПОДА! ВСПОМИНАЙТЕ ИНОГДА, ЧТО МЫ ЛЮДИ, А НЕ СВИНЬИ!!!

За обедом меня ругали за то, что я так рано (в 5 утра) ушла спать, а люди только распелись. Потом спросили, как мне спалось. Я удивилась. Ей-богу, как в фильме "Особенности национальной охоты", когда Лева проснулся в сапогах Семенова. Все ржут, а я ничего понять не могу. Оказалось, ночью (вернее, утром) Олег, заходя в палатку, сломал жердь, и палатка рухнула. Я спала так крепко, что не слышала, как упала палатка, как ее по новой ставили. У нас одна двухместная брезентовая двускатка на четверых, и война за каждые пять сантиметров ложа идет страшная. Так как я сплю посередине, то именно моя голова вечно упирается в колышек - ужас как неудобно. А эти хитрые гады еще надо мной издеваются. Мол, у меня самое теплое местечко.

В десять вечера баня была готова. Правда, дождик чуть нам все не испортил, но быстро закончился. Мы зачерпнули котелком воду из речки, сделали веничек из папоротника и пихты - и вперед. Напарились до смерти. Жар стоял ужасный. Я надела на голову тарелку, так мне уши обожгло. Попарились минут десять - и в речку. Мы там сделали джакузи - мужики повалили толстую мертвую березу через речку, выкинули камни, сделали углубление, по краям – каменный барьер. А вода течет быстро, бурлит, с пеной. Чем не джакузи! И вот мы нырнули все в эту ванну. Вода ледяная, обжигает, а после пара – облегчение! И так мы несколько раз парились и ныряли, пока пар не кончился. Помылись наконец-то. Красота и легкость! Просто второе рождение. После бани поужинали и пели песни до утра (опять до 5). В горах так мало спится, 3- 4 часов хватает на то, чтобы полностью восстановить силы. Так закончилась суббота.

В воскресенье Олегу пора было уходить – работа ждет. А мы рассчитывали еще слазить на Большой Таганай, на метеостанцию. Втроем - я, Олег и Базилио - пошли на тракт, а Серега остался в лагере. Олег с одним спальником в рюкзаке да с личными вещами добежал за три часа до выхода из парка, а мы тащились на следующий день 5 часов!!!

Проводили Олега, а сами с Базилио пошли на метеостанцию. В прошлый раз мы ходили в августе, там было море голубики, брусники, грибов! А тут - никаких ягод. Часа три шли вверх налегке, с рюкзаками подниматься – умрешь. Набрали родниковой воды. Я взяла рыбную консерву, а хлеб забыла! Базилио давай меня ругать: "Алиса, ты самая глупая лиса на свете". Добрались до метеостанции, осмотрели достопримечательности. Я даже слазила на Волчий гребень. Базилио запыхался и устал, говорит - хочешь - лезь, а я пас. А фигли мы шли???? Естественно, я полезла! Красота! Было достаточно ясно, горы в легкой дымке, обзор - многокилометровый, горы, леса, просеки, населенные пункты...

Походили по останцам, на одном стояла ваза-скульптура в форме головы с отверстием сверху, там лежали конфетки, монетки, записки. Я тоже свое желание написала, завернула бумажку, опустила в «урну», положила на самое дно. Потом на одном останце нашли половину булки хлеба - слегка зачерствелую, всю в черных крошках земли, обрадовались. Сели за камень от ветра, и умяли консерву с сухарем за милую душу, словно два бомжа. Мушки так и лезли в открытую банку, мы их оттуда ножом только успевали вытаскивать! Тошнотворная сценка для ужастика какого-нибудь. Перекусили, пошли тихонько вниз. По дороге попали под крупный град. Если бы не елки, под которыми мы спрятались, нас бы прилично побило. А на стоянке никакого града не было в помине!!! Насобирали немного грибов на суп.

До стоянки добрались в начале десятого вечера. Подходим - слышим детские голоса, стук топора. Пришел отряд из детского лагеря "Орленок" из-под Снежинска. 20 человек детей от 10 до 16 лет, три взрослых (физрук, вожатый, врач - женщина), парень-проводник. Дети пришли в три приема. Первыми пришли те, кто постарше, с проводником. Потом подтянулись несколько человек с врачом, и последние - с физруком и вожатым.

Наш Серега, который оставался в лагере, еле передвигался. Он, как мы ушли, принял «родоновую ванну", и его начало колбасить: одно дело, когда после бани, и другое - просто так. Он провалялся без сил весь день до вечера, пока дети не пришли. Надо было видеть этих детей! Все они были по уши в грязи, мокрые. В кроссовочках или в тапочках. Один ребенок пришел вообще босиком (!!!). На наш вопрос, где его тапочки, он неопределенно показал рукой назад. Зато какие они все были довольные! Столько радости на лицах! Им было пофиг все: холод, болота, потерянные кроссовки. Мамы их не видели и не ругали. Взрослые, пришедшие с ними, были с юмором и пониманием.

Пока дети и взрослые ставили палатку, размещались и мылись, мы сварили себе грибной супчик, поели. Потом поели дети: ведро воды, в котором плавало несколько кусков тушенки, пара картофелин, немного макарон. Но дети все умяли за милую душу, облизали ложки, просили добавку. Потом им налили чай с лимоном (на ведро воды один лимон и шепотка заварки). Дети тоже все выпили. Один полусонный и полусытый ребенок в темноте налетел на ведро с похлебкой и опрокинул его. Вожатый прокомментировал: "Добавки больше нет!" Следующий ребенок на том же месте налетел на ведро с чаем. Врач засмеялась: "Ну вот, и чая тоже больше нет!" Потом дети угомонились потихоньку (часам к 2 ночи), залезли в палатки и уснули, а мы, взрослые, спели по очереди много хороших песен (они тоже были с гитарой). Рассказывали разные приколы, смешные случаи из лагерной жизни. Ну, например, поручили одной девчонке из отряда получить на каждого мальчика по три презерватива у главврача для похода. Та удивилась, но пошла. А врач, тот еще приколист, дал ей кучу резинок от пипеток.

Так закончилось воскресенье.

В понедельник я спала как сурок, пока дети не ушли - до 12 часов дня – на метеостанцию и дальше на Тургояк. После детей словно Мамай прошел: они раскидали всю еду по кустам, чтобы не нести, возле костра валялись сожженные тапочки и кроссовки. Бедные дети…

Мы доели свой грибной суп и стали собираться. Решили подновить малость стоянку: натянули один кусок полиэтилена на крышу, другой кусок оставили просто так. Еды оставили - 2 с лишним кг риса, немного масла растительного, приправы суповой, соли, забрали только консервы и хлеб. Подмели, подчистили, убрались. И пошли на тракт - уже в три часа дня! А электричка последняя из Златоуста в 20.17 на Челябинск. Опоздаем! Помчались, как смогли. Дошли до приюта Таганай, и там переждали дождь - полчаса потеряли. Уже было пол-шестого, а идти еще дай бог. Дошли мы до выхода из парка только в 9 вечера. Шли последние пару часов под дождем, а что делать. На вокзал прибыли пол-десятого. Ближайший поезд в час ночи, а электричка утренняя в шесть. Ночью в Челябинске делать нечего, поэтому решили переночевать на вокзале в Златоусте и сесть на утреннюю электричку.

Надо было помыться и переодеться. Базилио мне говорит: "Иди узнай, вдруг там душ работает". Я взяла шампунь, чистую одежду, полотенце и пошла. Возле туалета сидела тетка. Вода только холодная (просто ледяная!). Туалет, вернее, комната гигиены, стоит 1рубль 58 копеек. Заплатила. Почистила зубы, помылась, как смогла. Решила просушить кой-чего из одежды. Тетка начала долбить мне в дверь: «Это не баня!!! Хватит сушиться!» Я намочила слегка волосы и пошла наверх, к своим. Щас, думаю, я вас подколю. Мне тетка выписала квитанцию на посещение комнаты гигиены. Итак, подхожу я к нашим, обмахиваясь полотенцем, и говорю: "Как я славно помылась! Всего за рупь 58. Вот квитанция." Базилио впился глазами в листок и довольно заурчал: "Баня!.. Серега, это же халява, всего полтора рубля! Пошли!" Серега сказал, что у него все равно ничего чистого нет. Тогда Базилио забрал у меня шампунь и довольный пошел "в баню". Я решила позвонить домой, сказав Сереге: "Посмотрим, с какой рожей он вернется." Серега заулыбался: "Что, наколола?" Вернулся наш любитель халявы, как ни странно, довольный. "Обманула, да? А я как дурак пришел, спрашиваю, где можно помыться, тетка на меня напустилась, что, мол, тут девушка уже одна была, чуть сушилку не спалила." Но Базилио у нас обаятельный, так что тетка его впустила. И он помылся, как и я. Потом сходил туда и Серега. А когда нам приспичило ночью по нужде, мы ходили на перрон, так как денег лишних больше не было ни рубля. После "бани" мы напились кофе (если это можно назвать кофе - так, кипяток коричневого цвета из местного кафе), наелись тушенки, и кое-как пристроились на деревянных креслах. Только заснешь - объявляют какой-нибудь поезд. Вокруг сушилась наша одежда - куртки, плащи, панамки. Гитара дважды падала. В результате гриф немного треснул. Вобщем, цыганский табор.

В 5.53 утра 24 июля сели на кропачевский поезд. Затолкали груз наверх и, блаженно вытянув ноги, заснули на мягких сиденьях. Около 9 утра приехали в Челябинск. Распрощались, я села на свой автобус и поехала домой.

Вот так.

Роберт Бернс писал: My heart's in the Highlands

Юрий Визбор пел: Я сердце оставил в Фанских горах.

А я свое на Таганае оставила. Там оно и лежит. В белой гипсовой голове на одном из каменных останцев Волчьего Гребня. Как в сказке: игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце…